Президенту, главнокомандующему В. В. Путину. Открытое письмо.
До сих пор истинные виновники и главные причины поражений в первые месяцы войны 1941 года так и не названы. Политика, сиюминутные интересы не дали сделать этого генералам, историкам и прочим исследователям. В 90 е годы к власти пришли либералы – верхогляды, ненавидящие СССР, его историю и русский народ. По невежеству, глупости они начали переписывать историю, бороться со сталинизмом т.
Е. Со славным прошлым, марая его чёрной краской. Истина никого не интересовала, прошлое стали подменять своим выдуманным представлением о нём. Война не явилась исключением.
Объявили, что война выиграна народом вопреки воле главнокомандующего Сталина. Это легко доказуемый идиотизм. Если так, то почему тот же народ не выиграл войну с Японией 1905 и 1914 году? Почему же он вопреки воле Горбачёва, Ельцина и их подельников не спас СССР в 1991 году?
Народ без вождя – овцы без пастуха, обречённые стать кормом волков. Так и случилось в 90 ностых. Народ нищий, собственность перешла к сотне олигархов. Зарплаты в России сегодня в два раза меньше, чем у Китае, работы нет, земля не пахана, сёла вымирают.
Наркотики, водка, поддельные лекарства, стрессы губят народ. Сотни тысяч жертв ежегодно. Ясно, что никакой материнский капитал, при такой смертности не поможет. Да и истинного числа жителей никто не знает.
Некоторые источники говорят о 90 миллионах. В результате сегодня американцы утверждают, что главный вклад в победу внесли они и их союзники. Памятники нашим солдатам рушатся, мы объявлены захватчиками, СССР – империей зла, союзником Гитлера. Но даже это не останавливает наших разоблачителей культа личности.
Сталина объявили виновным в неудачах первых месяцев войны. Так ли это? В самом ли деле НКВД ешники мешали командующим фронтов выдвигать войска к границе, как показывают в фильмах? Это ложь.
Я легко докажу это. Обратимся к книге Жукова «Воспоминания. Размышления». Жукову пришлось выполнять требования Хрущёва и чернить Сталина, но факты изложены более или менее точно.
Ждал ли Сталин войну. Ждал. Прятался ли в первые дни на даче, никого не принимая? Нет.
Работал и принимал. Об этом пишет Жуков. Иногда он сам себе противоречит, но все мы не без греха. Все основные причины наших неудач он назвал, поэтому главных виновников нам определить будет нетрудно.
Ясно, что оговаривать себя и генералов ему смысла не было. Он, по моему, сам не сообразил, что сделал. Читаем признания Жукова.
«Завтра может быть уже поздно, – обращалось к миролюбивым государствам Советское правительство, – но сегодня время для этого не прошло, если все государства, в особенности великие державы, займут твердую недвусмысленную позицию в отношении проблем коллективного спасения мира». Предложения СССР не были приняты. На печально известной конференции западных держав в Мюнхене 29 – 30 сентября 1938 года Англия и Франция согласились передать Германии Судетскую область Чехословакии, чтобы якобы «спасти мир в последнюю минуту». Чехословацкая делегация ждала решения судьбы своей страны у закрытых дверей, СССР был отстранен от переговоров.
Мы были готовы помочь Чехословакии. Авиация и танки находились в боевой готовности. В районах, прилегающих к западной границе СССР, сосредоточилось до 40 дивизий. Но тогдашние правящие круги Чехословакии отказались от этой помощи, предпочитая позорную капитуляцию.
15 марта 1939 года Германия оккупировала Прагу. «Умиротворение» Гитлера дало свой естественный результат. Многочисленные меры и предложения СССР, направленные на создание эффективной системы коллективной безопасности, не находили поддержки среди лидеров капиталистических государств. Впрочем, это было естественно.
Вся сложность, противоречивость и трагичность ситуации порождалась желанием правящих кругов Англии и Франции столкнуть лбами Германию и СССР. Даже 1 сентября, когда Германия напала на Польшу, ее союзники, Англия и Франция, объявив войну Германии, практически не двинулись с места.
«Если мы еще в 1939 году не потерпели поражения, – признал на Нюрнбергском процессе начальник штаба оперативного руководства германского верховного командования Йодль, – то это только потому, что примерно 110 французских и английских дивизий, стоявших во время нашей войны с Польшей на Западе против 23 германских дивизий, оставались совершенно бездеятельными». Из этого признания ясно, что именно эти страны, а не Сталин, дали Гитлеру возможность устроить кровавую бойню в Европе. От помощи Советского Союза правительство панской Польши отказалось. Оно «прозорливо» сооружало оборонительные линии и укрепления на востоке, готовясь к войне с Советским Союзом, а гитлеровские войска зашли тем временем с запада, севера и юга и быстро захватили склады вооружений.
Несмотря на героическую борьбу польских патриотов, германские полчища замкнули польскую армию в огромный котел». На наших ток шоу поляки об этом сегодня не вспоминают. Кричат о секретных протоколах. Вернёмся к Жукову:
Военная стратегия в предвоенный период строилась равным образом на утверждении, что только наступательными действиями можно разгромить агрессора и что оборона будет играть сугубо вспомогательную роль, обеспечивая наступательным группировкам достижение поставленных целей. (За военную стратегию отвечал не Сталин, а маршалы, генералы. Это был их хлеб. Выходит ели они его даром.
)
Ниже перечисляются Жуковым причины наших поражений:
1. Не соответствовал требованиям современной войны в ряде случаев и метод обучения войск. Принимая участие во многих полевых учениях, на маневрах и оперативно-стратегических играх, я не помню случая, чтобы наступающая сторона ставилась в тяжелые условия и не достигала бы поставленной цели. Когда же по ходу действия наступление не выполняло своей задачи, руководство учением обычно прибегало к искусственным мерам, облегчающим выполнение задачи наступающей стороны.
(Что же это за учения? Это театр с заранее определёнными ролями. Жукова никто за язык не тянул, но никто и не опроверг.)
Короче говоря, наши войска не всегда обучались тому, с чем им пришлось встретиться в тяжелые первые дни войны. Что касается других способов и форм ведения вооруженной борьбы, то ими просто пренебрегали, особенно в оперативно-стратегических масштабах. (Горько читать это. Выходит руководство армии занималось мистификациями, выдавая театр за армию.
Обманывая партию, Сталина и народ. Разве это не основание для репрессий, очистки армии от мистификаторов?)
2. Столь же мало внимания, как и обороне, уделялось вопросам встречных сражений, отступательным действиям и сражениям в условиях окружения. А между тем именно эти виды боевых действий в начальном периоде войны развернулись очень широко и приняли самый ожесточенный характер. Иначе говоря, наши войска должным образом не обучались ведению войны в тяжелых условиях, а если и обучались, то только в тактических масштабах.
Это была серьезная ошибка в обучении и воспитании войск, за которую пришлось расплачиваться большими жертвами. Ибо опыт ряда войн показывает, что та армия, которая недостаточно обучается ведению операций в тяжелых и сложных условиях, неизбежно будет нести большие потери и вынуждена переучиваться в ходе самой войны. (Можно ли сказать яснее и точнее о причинах пленённых миллионов солдат?) 3.
Крупным пробелом в советской военной науке было то, что мы не сделали практических выводов из опыта сражений начального периода Второй мировой войны на Западе. А опыт этот был уже налицо, и он даже обсуждался на совещании высшего командного состава в декабре 1940 года. О чем говорил этот опыт? Прежде всего, об оперативно-стратегической внезапности, с которой гитлеровские войска вторглись в страны Европы.
Нанося мощные удары бронетанковыми войсками, они быстро рассекали оборону для выхода в тыл противника. Действия бронетанковых войск немцы поддерживали военно-воздушными силами, при этом особый эффект производили их пикирующие бомбардировщики. (Генералы не сделали практических выводов, а потом обвинили Сталина в том, что он не назвал день и час начала войны. Чтобы дало это знание, если армия не была готова к такому развитию событий?
)
4. Внезапный переход в наступление всеми имеющимися силами, притом заранее развернутыми на всех стратегических направлениях, не был предусмотрен. Ни нарком, ни я, ни мои предшественники Б. М.
Шапошников, К. А. Мерецков, ни руководящий состав Генштаба не рассчитывали, что противник сосредоточит такую массу бронетанковых и моторизованных войск и бросит их в первый же день компактными группировками на всех стратегических направлениях. Этого не учитывали и не были к этому готовы наши командующие и войска приграничных военных округов.
Правда, нельзя сказать, что все это вообще свалилось нам как снег на голову. Мы, конечно, изучали боевую практику гитлеровских войск в Польше, Франции и других европейских странах и даже обсуждали методы и способы их действий. Но по-настоящему все это прочувствовали только тогда, когда враг напал на нашу страну, бросив против войск приграничных военных округов свои компактные бронетанковые и авиационные группировки. (Как видим, причины Жуковым названы.
Далее он про них забывает и начинает наводить тень на плетень. А наши генералы, историки и прочие академики всего этого не в глаза не видели. Выходит не знание точных сроков нападения никакой роли не имело. Ни генералы, ни солдаты не были готовы к отражению нападения.
И чистки не являлись причиной такого положения. Именно расстрелянные маршалы и были главными виновниками такого положения. Они разрабатывали уставы, стратегию мобилизационный план и определяли направления главных ударов. Будь они все живы, лучше бы не было.
Хуже могло быть. Ясно, что репрессии были обоснованы. Назвать расстрелянных маршалов глупцами нельзя, значит они были предателями, ждавшими момента сдать СССР Германии.) Далее Жуков пишет:
Я убедился во время войны, И. В. Сталин вовсе не был таким человеком, перед которым нельзя было ставить острые вопросы и с которым нельзя было бы спорить и даже твердо отстаивать свою точку зрения. Если кто-либо утверждает обратное, прямо скажу – их утверждения не верны.
Забегая вперед, хочу сказать, что мне во время войны приходилось остро возражать против указаний И. В. Сталина по стратегии операций и по проблеме обороны страны в целом, и нередко мои суждения принимались. Сейчас некоторые авторы военных мемуаров утверждают, что перед войной у нас не было мобилизационных планов вооруженных сил и планов оперативно-стратегического развертывания[38].
В действительности оперативный и мобилизационный планы вооруженных сил в Генеральном штабе, конечно, были. Разработка и корректировка их не прекращались никогда. После переработки они немедленно докладывались руководству страны и по утверждении тотчас же доводились до военных округов. Много работало накануне войны с оперативными и мобилизационными планами оперативное управление – генералы Г.
К. Маландин, А. М. Василевский, А.
Ф. Анисов и другие. До моего прихода в Генштаб общее руководство разработкой планов осуществляли Маршал Советского Союза Б. М.
Шапошников, затем генерал армии К. А. Мерецков и генерал-лейтенант Н. Ф.
Ватутин. Еще осенью 1940 года ранее существовавший оперативный план был основательно переработан в связи с новыми политическими и военными задачами. Как известно, к этому времени наши северо-западная и западная государственные границы были передвинуты вперед до 300 километров. Возникла проблема: за короткий срок переработать планы обороны страны на новых границах.
Но при решении этих важнейших задач были допущены серьезные стратегические ошибки. В чем суть этих ошибок? 1. Наиболее опасным стратегическим направлением считалось юго-западное направление – Украина, а не западное – Белоруссия, на котором гитлеровское верховное командование в июне 1941 года сосредоточило и ввело в действие самые мощные сухопутную и воздушную группировки.
Именно белорусское направление было кратчайшим к столице нашей Родины – Москве. Вследствие этой ошибки пришлось в первые же дни войны 19-ю армию, ряд частей и соединений 16-й армии, ранее сосредоточенных на Украине и подтянутых туда в последнее время, перебрасывать на западное направление и включать с ходу в сражения в составе Западного фронта. Это обстоятельство, несомненно, отразилось на ходе оборонительных действий на западном направлении. При переработке оперативного плана весной 1941 года (февраль-апрель) мы этот просчет полностью не исправили и не запланировали на западное направление большее количество сил.
(Далее он опять темнит)
И. В. Сталин был убежден, что гитлеровцы в войне с Советским Союзом будут стремиться в первую очередь овладеть Украиной, Донецким бассейном, чтобы лишить нашу страну важнейших экономических районов и захватить украинский хлеб, донецкий уголь, а затем и кавказскую нефть. При рассмотрении оперативного плана весной 1941 года И.
В. Сталин говорил: «Без этих важнейших жизненных ресурсов фашистская Германия не сможет вести длительную и большую войну». И. В.
Сталин для всех нас был величайшим авторитетом, никто тогда и не думал сомневаться в его суждениях и оценках обстановки. Однако в прогнозе направления главного удара противника он допустил ошибку. (Но штабисты обязаны были сомневаться, учитывать все возможные варианты. Это даже дилетанту ясно.
) Последний вариант мобилизационного плана вооруженных сил (организационно-материальные вопросы) был утвержден в феврале 1941 года и получил наименование МП-41. Его передали округам с указанием внести коррективы в старые мобпланы к 1 мая 1941 года. 2. В 1940 году было принято ошибочное решение о немедленной передислокации войск западных округов в новые районы западной территории, воссоединенной с Советским Союзом.
Несмотря на то, что эти районы не были еще должным образом подготовлены для обороны, в них были дислоцированы первые эшелоны войск западных округов. Здесь я хотел бы остановиться на судьбе новых и старых укрепленных районов (УРов). К строительству новых укрепленных районов на западной границе приступили в начале 1940 года. Проект строительства УРов был утвержден И.
В. Сталиным по докладу К. Е. Ворошилова и Б.
М. Шапошникова. Строительство укрепленных районов к июню 1941 года завершено не было, а главное то, что между укрепленными районами были промежутки, доходившие до 50-60 километров по фронту. К началу войны удалось построить около 2500 железобетонных сооружений, из коих 1000 была вооружена УРовской артиллерией, а остальные 1500 – только пулеметами.
Если говорить об Украине, то в наибольшей боевой готовности в июне 1941 года находились Рава-Русский и Перемышльский районы, которые в первые дни войны сыграли весьма положительную роль, о чем будет сказано дальше. Теперь я хочу внести ясность в вопрос о снятии артиллерийского вооружения со старых укрепленных районов. 3. В феврале-марте 1941 года на Главном военном совете Красной Армии дважды обсуждалось, как быстрее закончить строительство новых УРов и их вооружение.
Мне хорошо запомнились острые споры, развернувшиеся на заседании совета. Но как ни спорили, а практического выхода для ускорения производства УРовской артиллерии и обеспечения необходимой УРовской аппаратурой найдено не было. Тогда заместитель наркома по вооружению маршал Г. И.
Кулик и заместитель наркома по УРам маршал Б. М. Шапошников, также член Главного военного совета А. А.
Жданов внесли предложение снять часть УРовской артиллерии с некоторых старых укрепленных районов и перебросить ее для вооружения новых строящихся укрепленных районов. Нарком обороны маршал С. К. Тимошенко и я не согласились с этим предложением, указав на то, что старые УРы еще могут пригодиться.
Да и артиллерия старых УРов по своей конструкции не соответствовала новым дотам. Ввиду разногласий, возникших на Главном военном совете, вопрос был доложен И. В. Сталину.
Согласившись с мнением Г. И. Кулика, Б. М.
Шапошникова, А. А. Жданова, он приказал снять часть артиллерийского вооружения с второстепенных участков и перебросить его на западное и юго-западное направления, временно приспособив эту конструктивно устаревшую артиллерию для новых сооружений. 4.
Но тут случился казус: разоружить-то до начала войны часть УРов успели, а вот поставить это вооружение на новых УРах уже не хватило времени. (Кто же был виноват в этом казусе? Сталин? Поменьше генералам нужно было по театрам шляться и с артистками любовь крутить.
Павлов вечер 21 го в театре провёл. За это расстреляли.)
В марте 1941 года Генеральный штаб закончил разработку мобилизационного плана для промышленности по производству военной продукции на случай войны. Этот план был мною и заместителем начальника Генерального штаба генералом В. Д. Соколовским доложен председателю Комитета обороны при СНК СССР К.
Е. Ворошилову. Время шло, а решения по представленному мобплану не принималось, и тогда мы были вынуждены доложить лично И. В.
Сталину об отсутствии промышленного мобилизационного плана. 5. Было ясно, что наша промышленность, не подготовленная заранее к переводу производства по мобилизационному плану на нужды войны, быстро перестроиться не сможет. Проект мобплана было поручено рассмотреть Н.
А. Вознесенскому с большой группой руководителей наркоматов и Госплана. В Госплане у Н. А.
Вознесенского представители наркоматов собирались не раз. Много говорили, спорили, доказывали, но настало лето, а мобилизационный план по военной продукции так и остался неутвержденным. И только тогда, когда грянула война, все стало делаться наспех, распорядительным порядком, зачастую не организованно и в ущерб одно другому. Особый доклад был подготовлен Генштабом и послан в ЦК и Совнарком о боеприпасах.
Доклад был полностью посвящен обеспеченности артиллерии. Мы говорили о чрезвычайно остром положении с артиллерийскими снарядами и минами. Не хватало гаубичных, зенитных и противотанковых снарядов. Особенно плохо было с боезапасами для новейших артиллерийских систем.
И. В. Сталин дал поручение Г. М.
Маленкову и председателю Госплана Н. А. Вознесенскому рассмотреть наш доклад и вместе с Наркоматом боеприпасов и Наркоматом обороны доложить, что в действительности нужно и можно сделать. Н.
А. Вознесенский и другие товарищи нашли наши требования слишком завышенными и доложили И. В. Сталину, что заявку на 1941 год следует удовлетворить максимум на 20 процентов.
Эти предложения были утверждены. (Выходит и Вознесенского не зря расстреляли)
Однако после повторных докладов И. В. Сталин распорядился издать специальное постановление о производстве значительно большего количества боеприпасов во второй половине 1941-го – начале 1942 года. В течение весны 1941 года центральными снабженческими органами Наркомата обороны была проделана большая работа по увеличению неприкосновенных запасов всех приграничных западных округов за счет государственных резервов по горючему, продовольствию и вещевому снабжению.
Окружные артиллерийские склады пополнялись значительным количеством боеприпасов за счет баз Наркомата обороны. Хочу коснуться некоторых ошибок, допущенных руководством Наркомата обороны и Генерального штаба. 6. При переработке оперативных планов весной 1941 года практически не были полностью учтены особенности ведения современной войны в ее начальном периоде.
Нарком обороны и Генштаб считали, что война между такими крупными державами, как Германия и Советский Союз, должна начаться по ранее существовавшей схеме: главные силы вступают в сражение через несколько дней после приграничных сражений. Фашистская Германия в отношении сроков сосредоточения и развертывания ставилась в одинаковые условия с нами. На самом деле и силы, и условия были далеко не равными. В оперативном плане 1940 года, который после уточнения действовал в 1941 году, предусматривалось в случае угрозы войны:
– привести все вооруженные силы в полную боевую готовность;
– немедленно провести в стране войсковую мобилизацию;
– развернуть войска до штатов военного времени согласно мобплану; (Авторы, видимо, забыли, что именно частичная мобилизация в 1914 году стала причиной объявления нам войны, которая привела к гибели России)
Журнал «Новая и новейшая история» в 1994 г. (№ 6) напечатал интервью маршала Василевского от 20 августа 1965 г., которое хранилось в архиве Политбюро ЦК КПСС. «Уже с февраля 1941-го были «данные о лихорадочной подготовке фашистской Германии к агрессии против СССР», что требовало «немедленного приведения всех вооруженных сил в полную боевую готовность, немедленного проведения в стране войсковой мобилизации, сосредоточения и развертывания на западных государственных границах всех отмобилизованных войск в соответствии с оперативным планом… к великому сожалению и несчастью для всего Советского народа, все эти столь необходимые для страны мероприятия своевременно проведены в жизнь не были».
С текстом этого интервью 6 декабря 1965 г. Ознакомится Г. К. Жуков.
И на первом листе документа оставит свой комментарий: «Объяснение A. M. Василевского не полностью соответствует действительности. Думаю, что Сов.
Союз был бы скорее разбит, если бы мы все свои силы накануне войны развернули на границе, а немецкие войска имели в виду именно по своим планам в начале войны уничтожить их в районе гос. Границы. Хорошо, что этого не случилось, а если бы главные наши силы были разбиты в районе гос. Границы, тогда бы гитлеровские войска получили возможность успешнее вести войну, а Москва и Ленинград были бы заняты в 1941 г.
Г. Жуков. 6. XII.
65 г. ». О том же Жуков скажет в своих мемуарах: «Вполне возможно, что наши войска, будучи недостаточно обеспеченными противотанковыми и противовоздушными средствами обороны, обладая меньшей подвижностью, чем войска противника, не выдержали бы рассекающих мощных ударов бронетанковых сил врага и могли оказаться в таком же тяжелом положении, в каком оказались некоторые армии приграничных округов. И еще неизвестно, как тогда в последующем сложилась бы обстановка под Москвой, Ленинградом и на юге страны.
К этому следует добавить, что гитлеровское командование серьезно рассчитывало на то, что мы подтянем ближе к государственной границе главные силы фронтов, где противник предполагал их окружить и уничтожить. Это была главная цель плана “Барбаросса” в начале войны» (Жуков Г. К. «Воспоминания и размышления», АПН, Москва, 1979, т1.
, стр. — 252, курс. Жукова). Мнение Жукова: реализуй РККА все мероприятия, предусмотренные оперативным планом прикрытия границы, война могла быть проиграна еще в 1941 г.
Слава Богу выполнены не были. Бог спас СССР. Как видим, дело было не в том, что не знали дня и часа войны – мы к ней не были готовы. Все сегодняшние учебники истории, в том числе и военных училищах и академии не называют истинных причин гигантских потерь и бед начала войны.
Пора бы опомниться и пересмотреть сегодняшние планы, чтобы не споткнуться об те же грабли.
