Конституционный суд
Российской Федерации
Сенатская площадь, д. 1,
г. Санкт-Петербург, 190000
от общественного защитника
осужденного Бабенко Александра
Юрьевича
Емельяненко Евгении Тимофеевны
Аткарская ул., дом 13/1, г. Камышин
Волгоградская область, 403870 ЖАЛОБА
на приговор Камышинского городского суда
Волгоградской области от 11 мая 2012 года. Мое процессуальное положение общественного защитника Бабенко А. Ю. Определено протоколом судебного заседания по делу № 1-116/2011 от 19 марта 2011
года. Приговором Камышинского городского суда Волгоградской области от 11 мая
2012 года Бабенко Александр Юрьевич признан виновным в совершении
преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст.
105 Уголовного кодекса РФ и ему
назначено наказание в виде девяти лет лишения свободы с содержанием в
исправительной колонии строгого режима. Полагаю, что следствие по данному уголовному делу было проведено
поверхностно, все обстоятельства данного дела не были установлены в полном
объеме. В последующем суд при рассмотрении данного уголовного дела принял за
основу позицию государственного обвинения, оценив доказательства с
обвинительным уклоном. Вместе с тем, в соответствии с требованиями ст. 240 УПК РФ в судебном
разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат
непосредственному исследованию. Суд заслушивает показания подсудимого,
потерпевшего, свидетелей, заключение эксперта, осматривает вещественные
доказательства, оглашает протоколы и иные документы, производит другие
судебные действия по исследованию доказательств. Приговор суда может быть
основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном
заседании. Однако, суд необоснованно отклонял показания свидетелей, данных ими
непосредственно в ходе судебного заседания, основываясь только на тех
показаниях, которые указанные лица давали на предварительном следствии. Однако, по моему мнению, исследованными в ходе судебного заседания
материалами дела не добыто достаточных доказательств того, что Бабенко А. Ю. Совершил умышленное преступление в отношении Прядкиной И. А.
, а именно
покушение на ее убийство. Ни кто из допрошенных свидетелей прямо не указывал на то, что Бабенко
А. Ю., умышленно столкнул Прядкину И. А.
С обрыва и желал наступления ее
смерти. Сама потерпевшая Прядкина И. А. В судебном заседании также подтвердила,
что категорически утверждать, что Бабенко А. Ю. Столкнул ее с обрыва, она не
может. После дополнительного ее допроса она пояснила, что не исключает
возможности падения с обрыва от того, что она пыталась вырваться от Бабенко
А. Ю. Несмотря на это, суд принял во внимание показания потерпевшей, данных ею
в период предварительного следствия, указывая на то, что потерпевшая изменила
показания в связи с получением в счет компенсации морального вреда денежные
средства. Однако, данный вывод суда является только субъективным мнением судьи и
ни какими другими объективными данными не подтверждается. При этом, необходимо отметить, что первоначальная позиция категорического
утверждения потерпевшей о том, что Бабанко А. Ю. Ее умышленно столкнул с
обрыва, не выдерживает ни какой критики и фактически не согласуется с ее
показаниями. Так, потерпевшая в своих первоначальных показаниях утверждала, что
Бабенко А. Ю., в связи с внезапно возникшим конфликтом, стал наносить ей удары
руками и ногами, она защищалась от ударов и отталкивала его от себя, также
Бабенко А. Ю. Таскал ее за одежду волоком по земле, от чего она не ориентировалась
в пространстве, и в процессе борьбы ударил ее в нижнюю челюсть, после чего у нее
потемнело в глазах и помутилось сознание. Таким образом, даже исходя из указных пояснений видно, что потерпевшая
сама утверждала о невозможности в достаточной степени оценить обстановку
происходящего, так же она в период борьбы не ориентировалась в происходящем,
соответственно не могла определить конкретные намерения Бабенко А. Ю., боле
того она пояснила, что после нанесенного ей удара в челюсть у нее потемнело в
глазах и помутилось сознание. В связи с данными обстоятельствами, непонятно каким образом можно придти
к категоричному выводу о том, что показания потерпевшей, данные ею на
предварительном следствии, об умышленном ее столкновении с обрыва, являются
объективными. Помимо этого, потерпевшая в своих первоначальных показаниях, а также в
последующем при проведении следственных действий, неоднократно указывала нато, что от того места где они сидели на берегу обрыва расстояние до места ее
падения более 700 метров. Таким образом, место падения Прядкиной находится на
достаточно далеком расстоянии от места где они сидели. Одновременно с этим, суд не учел того обстоятельства, что потерпевшая
могла намеренно первоначально утверждать о том, что Бабенко А. Ю. Умышленно
столкнул ее с обрыва, с целью ужесточения наказания последнему из-за
произошедшего конфликта, либо с целью получения материальной выгоды. Кроме того, о том факте, что Бабенко А. Ю. Не совершал умышленных
действий в отношении Прядкиной И. А., направленных лишение ее жизни,
свидетельствует также заключение специалиста №169 от 05 декабря 2011 года,
согласно которому специалист дал категорический ответ о том, что
психофизиологические реакции Бабенко А. Ю. Свидетельствуют о том, что
последней умышленно не толкал Прядкину И. А. Вместе с тем, данным обстоятельствам, суд дал неверную оценку, указав на
то, что они не согласуются с первоначальными показаниями Прядкиной И. А., т. Е.
Ставя в зависимость заключение специалиста с показаниями потерпевшей, тем сам
придавая данным показаниям большую юридическую силу. При этом, в случае наличия сомнений в правильности заключения
специалиста, суд обязан был вызвать его для допроса с целью получения
разъяснений о сделанных выводах. В том числе суду необходимо было вызвать специалиста для выяснения
вопроса о возможности запоминания потерпевшей событий, непосредственно
предшествующих падению и получения травмы, так как во многих случаях, люди,
получившие серьезные травмы, не помнят события, которые непосредственно
предшествовали данным травмам. Однако суд, не выяснив данных обстоятельств, отклонил как доказательство
указанное заключение специалиста, поставив под сомнение его выводы,
основываясь при этом только на субъективном восприятии доказательств. Одновременно с этим, в случае проведения аналогичного исследования в
отношении потерпевшей, суд принял как доказательство заключение того же
специалиста, полученного по результатам данного исследования, что также
свидетельствует о необъективности выводов суда. Все вышеуказанные обстоятельства свидетельствуют о том, что суд оценивал
доказательства субъективно, делаю уклон на сторону обвинения, придерживаясь
позиции отраженной следствием в обвинительном заключении. При этом, суд не
учел всех обстоятельств дела, а принял во внимание только те обстоятельства,
которые подтверждают только сторону обвинения. Вместе с тем, исходя из разъяснений Верховного суда РФ, данных в
постановлении Пленума Верховного суда РФ №1 от 27 января 1999 года «О
судебной практике по делам об убийстве» по каждому делу такой категории должна
быть установлена форма вины, выяснены мотивы, цель и способ причинения смерти
другому человеку, а также исследованы иные обстоятельства, имеющие значениедля правильной правовой оценки содеянного и назначения виновному
справедливого наказания. Одновременно с этим, при решении вопроса о направленности умысла
виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и
учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и
локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов
человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение
виновного и потерпевшего, их взаимоотношения. Помимо этого, суд при рассмотрении данного дела не учел положения
определения Конституционного суда РФ №42-О от 25 января 2005 года, согласно
которым суды не должны уклоняться от рассмотрения и оценки всех доводов
заявлений, ходатайств или жалоб участников уголовного судопроизводства, а также
мотивировки своих решений путем указания на конкретные, достаточные с точки
зрения принципа разумности, основания. Таким образом, при оценке соответствующих доказательств по делу, суды
обязаны учитывать, в том числе, принцип разумности. Вместе с тем, выводы суда о том, что Бабенко А. Ю. Умышленно совершил
действия, направленные на лишение жизни Прядкиной И. А., отраженные в
приговоре не могут быть признаны разумными. Так, мотив и цель преступления, в составе убийства являются обязательными
признаками, в связи с чем Пленум ВС РФ требует от судов выяснения мотивов и
целей убийства по каждому такому делу (п. 1 Постановления Пленума ВС РФ №1 от
27. 01. 1999 года). Так, суд указывает на то, что мотивом совершения указанных действий
Бабенко А. Ю. Явился отказ Прядкиной И. А.
Вступит с ним в половую связь. Вместе с тем, непонятно по какой причине Бабенко А. Ю. Необходимо было
лишать жизни Прядкиной И. А., тогда как, исходя из самих показаний потерпевшей
Бабенко А. Ю. Ни чего не мешало совершить преступление, направленное против
половой неприкосновенности потерпевшей. Более того, сам мотив лишения жизни Прядкиной А. Ю. В связи с ее отказом
вступить с ним в половую связь является непонятным, так как для мести достаточно
было бы просто причинить ей телесные повреждения, какой смысл было лишать ее
жизни. При этом, необходимо отметить, что в случае совершения Бабенко А. Ю. Умышленных действий, направленных на лишение жизни Прядкиной И.
А.,
последней не мог не учитывать того, что его преступные действия не могут быть
скрыты, так как многие свидетели знали о том, что потерпевшая находилась в тот
вечер с ним и Некрасовым С. П., их на том месте видели посторонние люди. Одновременно с этим, необходимо отметить, что Бабенко А.
Ю. После
случившего не пытался утверждать, что на момент случившегося он находился в
другом месте. Также, если учитывать поведение Бабаенко А. Ю. После случившего, то
необходимо отметить, что Бабенко А. Ю., при наличии у него умысла на убийство, имел возможность двести свои действия до конца, а именно спуститься в низ (так
как спуск находится недалеко от того места где они находились) и, убедившись, что
Прядкина И. А. Жива, довести свой умысел, направленный на лишение жизни
Прядкиной И. А., до конца. Кроме того, о его намерениях лишить Прядкину И.
А. Жизни могло бы
свидетельствовать также то, если бы Бабенко А. Ю. Попытался бы перенести тело
Прядкиной И. А. В другое место, либо скинуть его в воду, тем самым также скрыть
следы преступления. Однако Прядкину И. А. После падения ни кто не трогал, она осталась жива и
пролежала на месте падения до прибытия помощи, что исключает наличие у кого-
либо умысла на ее убийство. Более того, не выдерживает ни какой критики вывод суда о том, что Бабенко
А. Ю., будучи жителем города Камышина, знал о том, что обрывы на берегу реки
Волги высокие и что внизу находится россыпь камней, что по мнению суда
свидетельствует об умысле Бабенко А. Ю. На лишение жизни потерпевшей. Если следовать логике суда, то Бабенко А.
Ю. Должен был бы изначально
выбирая место для совершения убийства убедиться в том, что именно в этом месте,
где произойдет конфликт, обрыв не имеет ни каких выступов, деревьев или других
предметов, за которые потерпевшая при падении могла бы зацепиться или
скатившись остаться в живых. Вместе с тем, обрывы на берегу реки Волги не везде имеют крутые склоны, в
некоторые местах обрывы имеются выступы, на них растут деревья и кустарники, а
в некоторых местах установлены тросы. Однако из показаний самой потерпевшей видно, что все происходящее было в
темное время суток, соответственно однозначно видеть, что находилось внизу, ни
кто из присутствующих не мог, более того, ее падение произошло в период борьбы,
что соответственно лишало возможности кому-либо выбрать конкретное место для
падения. Помимо этого, Бабаенко А. Ю. Как коренной житель города Камышина не мог
не знать о том, что в половине случаев падения с обрывов реки Волги люди
выживали, т. Е. Не во всех случаях падение приводило к смерти. Таким образом, материалами дела, непосредственно исследованными в
судебном заседании, ни каким образом не подтверждается вывод суда об
умышленных действиях кого-либо, в том числе Бабенко А. Ю. Направленных на
лишение жизни потерпевшей Прядкиной И. А. Более того, полагаю, что судом также не добыто доказательств, что Прядкину
И. А. Вообще кто-то умышленно толкал с обрыва, так как мною уже было указано,
что даже исходя из ее показаний, в момент падения она не ориентировалась в
пространстве и в окружающей обстановке, в связи с чем вывод суда о правдивости
ее первоначальных показаний, в которых она конкретно указывает о том, что ее
умышленно столкнули с обрыва, является необоснованным. О данном факте также
свидетельствуют ее показания, данные в ходе судебного разбирательства и
необоснованно проигнорированные судом. Одновременно с этим, Пленум ВС РФ в своем Постановлении №1 от 27 января
1999 года указал, что если убийство может быть совершено как с прямым, так и с
косвенным умыслом, то покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом,
т. Е. Когда содеянное свидетельствовало о том, что виновный осознавал
общественную опасность своих действий (бездействия), предвидел возможность или
неизбежность наступления смерти другого человека и желал ее наступления, но
смертельный исход не наступил по не зависящим от него обстоятельствам (ввиду
активного сопротивления жертвы, вмешательства других лиц, своевременного
оказания потерпевшему медицинской помощи и др.). Отсутствие прямого умысла на
причинение смерти исключает квалификацию содеянного как покушение на
убийство. В связи с изложенным прошу Вас истребовать указанное уголовное дело из
Камышинского городского суда и, в рамках предоставленных Вам полномочий,
проверить законность вынесенного приговора с учетом мною изложенных
обстоятельств. 02. 10. 2017