Прошу оказать помощь, в том числе и юридическую и защитить мои Конституционные права по следующим обстоятельствам: В 2013 г. Я перенес операцию на позвоночнике и стал инвалидом 1гр. (с 2015 г. Инвалид 2гр.
Бессрочно), в то время у меня еще проживал тяжелобольной отец. Воспользовавшись непростой ситуацией и нездоровым психическим и физическим состоянием моего отца определенные личности мошенническим путем состряпали дарственную от его имени на все его денежные средства, которые временно находились у них. О дарственной я ничего не знал. В июле 2014 г.
Отец скончался, я стал заниматься наследством и розыском его денег. Пришлось даже обращаться в полицию и только от нее я узнал о неком документе спустя 2 месяца после его смерти. Я оспаривал» дарственную», которая сама по себе не вызывала доверия по форме ее составления, написания и самой подписи. Дарственная была написана на простом листе бумаги, нигде не регистрировалась, в суд была представлена только ее копия, подлинник отказались показать.
В ней была указана подаренная денежная сумма. По копии невозможно провести экспертизу, установить давность подписания договора и подлинность подписи. Я в суде оспаривал наличие договора дарения и факт его заключения. А раз нет оригинала договора, а вторая сторона сомневается в подлинности, значит договор не заключён.
Только подлинник или надлежащим образом заверенная копия являются доказательством сделки. Экспертиза к тому же подтвердила невменяемость дарителя. Все сомнения по этому поводу высказывались суду, но он это проигнорировал и вынес решение не в мою пользу с мотивировкой пропуска срока исковой давности, как получается по несуществующему договору дарения, т. Е.
По ненадлежащему доказательству. Хотя по законодательству РФ предъявляются требования и к качеству доказательств: в силу части 7 статьи 67 Кодекса суд не может считать доказанными обстоятельства, подтверждаемые только копией документа или иного письменного доказательства, если утрачен и не передан суду оригинал документа, и представленные каждой из спорящих сторон копии этого документа не тождественны между собой, и невозможно установить подлинное содержание оригинала документа с помощью других доказательств. Результаты оценки суд приводит в своем решении. На доказательствах, которые не были исследованы в заседании, суд основывать решение не имеет права, что следует из части 2 статьи 195 Кодекса.
В этой связи есть разъяснение Пленума Верховного Суда РФ, что понимается под обоснованным решением, данное в п. 3 Постановления от 19 декабря 2003 г. N 23″ О судебном решении». Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 — 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.
Мне еще и существенно сократили срок исковой давности вместо года оставили 10 месяцев, т. Е. Не с момента когда я узнал о существовании документа, который я должен оспаривать (иначе как я должен составить исковое, не зная что именно подарено и в каком количестве), а именно со дня смерти моего отца, т. Е.
Я должен обладать даром предвидения. Получается применили срок исковой давности по ненадлежащему доказательству. В ином случае, при отсутствии каких-либо документов применяется 3-х летний срок исковой давности для истребования имущества и других активов из чужого владения, на что я и ориентировался. С моей точки зрения заведомо неправосудным должен считаться такой судебный акт, который не только противоречит нормам материального права и нормам процессуального права, но, при принятии которого судья, несмотря на имеющиеся доказательства, явно и очевидно занимает позицию одной из сторон по делу.
Неправосудное решение, которое в моем случае было принято, обладает следующими признаками:
1) удовлетворяемый интерес стороны Ответчика не имеет под собой правовых оснований, т. Е. Отсутствуют сами обстоятельства, на которые делается ссылка для удовлетворения требований. При этом суд не потребовал от «опекаемой» стороны представления ею каких-либо доказательств и не принял во внимание любые возражения относительно этого от противоположной стороны; 2) суд в нарушение процессуального закона не установил фактические обстоятельства дела и не дал оценки представленным сторонами доказательствам.
3) выводы суда по делу прямо противоположны применяемым при этом судом нормам права и руководящим разъяснениям высших судебных инстанций. Все последующие суды, несмотря на то что я в своих жалобах ссылался на недостоверность и подлинность оспариваемого договора дарения, утвердили это решение. Видимо это объясняется тем, что вышестоящие суды в силу существующей, но не афишируемой корпоративной солидарности могут при обжаловании явно незаконных решений судов оставлять их в силе, признавая, таким образом, их законность и обоснованность. Первая инстанция была в апреле 2016 г.
, отказ в принятии на рассмотрение из ВС РФ получил в ноябре 16-го. Как я понимаю, отнеслись формально. Однако, тут появляется Определение Верховного Суда РФ от 13. 02.
2018 N 18-КГ17-263, где подтверждается правильность моей позиции и неправомерность предыдущих решений судов. ВС прямо указывает: В соответствии с частью 2 статьи 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации письменные доказательства представляются в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Подлинные документы представляются тогда, когда обстоятельства дела согласно законам или иным нормативным правовым актам подлежат подтверждению только такими документами, когда дело невозможно разрешить без подлинных документов или когда представлены копии документа, различные по своему содержанию. Суд не может считать доказанными обстоятельства, подтверждаемые только копией документа или иного письменного доказательства, если утрачен и не передан суду оригинал документа, и представленные каждой из спорящих сторон копии этого документа не тождественны между собой, и невозможно установить подлинное содержание оригинала документа с помощью других доказательств (часть 7 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
То есть суд, несмотря на мои сомнения и возражения, принял на веру этот документ, не имеющий ничего общего с подлинностью и законностью, и применил к нему срок исковой давности, а все последующие это утвердили. Согласно ранее вынесенным решениям судов и основываясь на выводах указанных в определении ВС РФ в отношении меня нарушены нормы материального права. Тем более непонятно почему не было принята ВС РФ к рассмотрению моя жалоба по тем же обстоятельствам. С момента моего обращения в ВС РФ и до публикации Определения Верховного Суда РФ от 13.
02. 2018 N 18-КГ17-263 этот раздел законов не менялся и поэтому они были применимы и на момент моего обращения. Получается какой-то правоприменительный беспредел, когда абсолютно законная жалоба не принимается к рассмотрению, а другая по аналогичным обстоятельствам принимается спустя какое-то время, то есть я просто не угадал со временем приема жалобы именно по этим обстоятельствам, что само по себе абсурдно. Можно сделать вывод, что государство в лице судебных инстанций нарушило мои Конституционные права на равноправие и защиту, защиту моего материального права.
Но существует же принцип единства судебной практики, который в моем случае существенно нарушается. Принцип единства судебной практики является одной из гарантий стабильности правоотношений: толкование правовых норм должно быть предсказуемым для их участников, законы должны действовать равно и одинаково для всех. В своем Постановлении № 29-П от 23. 12.
2013 г., Конституционный суд РФ отметил, что требование единства практики применения норм законодательства всеми судами обусловливается балансом закрепленных ст. 120 ч. 1 Конституции РФ принципов независимости судей при осуществлении правосудия, верховенства Конституции РФ и федеральных законов в российской правовой системе, а также равенства всех перед законом и судом (ст.
Ст. 4 ч. 2, 15 ч. 1 и 2, ст.
19 Конституции РФ). Общеправовой критерий определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом (ст. 19 ч. 1 Конституции РФ), поскольку такое равенство может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования правовой нормы всеми правоприменителями.
Конституционный суд РФ многократно подтвердил это в своих Постановлениях, в частности: 1) 3-П от 25. 04. 1995 г.; 2) 11-П от 15.
07. 1999 г.; 3) 4-П от 25. 02.
2004 г.; 4) 7-П от 20. 04. 2009 г.
; 5) 27-П от 06. 12. 2011 г.; 6) 16-П от 29.
06. 2012 г.; 7) 8-П от 22. 04.
2013 г.; 
15-П от 27. 06. 2013 г.
Из системного толкования вышеуказанных Постановлений и Постановления Президиума Верховного суда РФ №56-ПР-09 от 30. 12. 2009 г. И № 3-ПР от 12.
07. 2006 г. Следует, что под единством судебной практики необходимо понимать правильное и единообразное применение судами на всей территории РФ федерального законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел. В интересах законности и единства судебной практики незаконные и необоснованные судебные акты подлежат отмене.
Аналогичный вывод содержится в Постановлении Президиума Верховного суда Республики Башкортостан № 44г-55 от 29. 02. 2012 г. Таким образом, постановленное судьей ВС РФ определение об отказе приема моей жалобы на рассмотрение не только незаконно и необоснованно по своей сути, но и нарушает единообразие судебной практики, а следовательно, подлежит отмене, как и все предыдущие решения судов.
Конституционный суд Российской Федерации неоднократно подчеркивал (в частности в Постановлении № 5-П от 03. 02. 1998 г.), что ошибочное судебное решение не может считаться правосудным, а государство обязано гарантировать защиту прав и свобод человека и гражданина от судебной ошибки.
Отсутствие возможности пересмотреть ошибочный судебный акт умаляет и ограничивает право каждого на судебную защиту, что недопустимо. Надеюсь на Вашу помощь, с уважением Миков Виталий Анатольевич. 25. 01.
2019 г.