ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО ПРЕЗИДЕНТУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ПУТИНУ ВЛАДИМИРУ ВЛАДИМИРОВИЧУ от Кузнецова Александра Сергеевича. Глубокоуважаемый господин Президент! Приношу извинения за «вольный стиль» письма, выбранный с целью максимальной доходчивости. К тому же, у меня нет финансовых возможностей воспользоваться услугами адвоката.
Мне нужна Ваша помощь. В моём повествовании нет ложных сведений ─ всё легко проверяется, всё подтверждается документально и свидетельскими показаниями. Считаю полезным наряду с описанием обстоятельств изложить своё виденье причин и следствий их возникновения и негативного воздействия на общественные отношения. Считаю его достойными внимания.
Мы с женой пенсионеры. Наш возраст соответственно 72 и 62 года. Она бывший педагог, я бывший пилот Гражданской авиации. Оба имеем высшее образование – жена закончила педагогический институт, я закончил Академию Гражданской авиации в Ленинграде.
После вынужденного переселения из Киргизии в январе 1994 года (после известных событий в том регионе) денег хватило лишь на приобретение подгнившей деревянной «пятистенки» в селе Хреновое Бобровского района Воронежской области, жилой площадью 24, 8 кв. М., без водопровода и газа, и «с удобствами во дворе», да ещё на тонну угля осталось. В ней мы прожили 25 лет.
В условиях «лихих 90-х годов» мы вырастили троих детей и обеспечили им возможность получить высшее образование. (Дочь с отличием закончила химфак Воронежского университета, выиграла Сколковский грант на обучение за границей, занимается научной работой и заканчивает аспирантуру в Ирландии. Старший сын офицер ─ военный лётчик 1 класса, служит в ВВС в городе Майкопе. Младший сын, пилот Гражданской авиации, погиб в автомобильной катастрофе в 2014 году).
В условиях тотальной безработицы тех лет на жизнь зарабатывали самостоятельно, как могли. Средств на ремонт и благоустройство жилья не оставалось. От Государства, ни как вынужденные переселенцы, ни как многодетная семья, никакой помощи не получили, несмотря на неоднократные обращения к местным властям. Наша же деревянная изба за два с половиной десятка лет сгнила почти до окон и лопнула по средней стене.
А хотелось бы под старость лет пожить в нормальных условиях. Надеялись на это… Моя жена Кузнецова Елена Дмитриевна и Орлова Татьяна Дмитриевна являются родными сёстрами. Их родители после переезда из Киргизии весной 2005 года поселились в большом двухэтажном доме Орловой, на приобретение которого они дали ей значительную сумму денег. У родителей были определённые сбережения и они, как говорится, «не давали покоя» Орловым.
Татьяна, особа меркантильная и циничная, постоянно вымогала у родителей деньги, ссылаясь на финансовые трудности. И деньги ей давали. Но этого ей было мало, и Орловы начали настаивать на вложение сбережений родителей в приобретение земельного участка и строительство нового дома «для внуков»: «Вам всё равно мало осталось., и деньги вам уже не нужны».
1 Цинизм и бесчеловечность требований вызывали возмущение родителей, и они отказали. Моральная атмосфера в доме стала невыносимой. Всё чаще от Орловых звучало циничное предложение: «Не нравиться – убирайтесь к Ленке» (то есть к нам). Обиженные, больные родители, возраст которых был соответственно 75 и 76 лет, вынуждены были уехать.
Обеспечить родителям нормальные жизненные условия у себя мы не могли. Родители купили двухкомнатную квартиру в городе Боброве (в 26 км от нас). Они категорически были настроены против финансовой и материальной помощи Орловым. Зная наши жилищные условия, оба родителя твёрдо обещали, что всё их имущество и квартира будут завещаны нам.
Этого от Орловой не скрывали. Мать скоропостижно скончалась от инсульта 12 мая 2007 года. Завещание ею не было оставлено. По инициативе Орловой сёстры устно договорились не принимать наследство матери и произвести справедливый раздел имущества и квартиры только после смерти отца.
Но за один день до окончания шестимесячного срока, утверждённого Гражданским кодексом РФ для принятия наследства, Орлова, втайне от сестры и отца, выслала в нотариат почтой заявление о принятии наследства и получила право на наследование половины наследственного имущества матери. Это известный, часто применяемый недобросовестными наследниками приём для устранения родственников от участия в разделе наследуемого имущества. Отец был крайне возмущён поступком дочери, но, являясь сторонником мира и согласия между родственниками, упросил нас не ввязываться в судебные тяжбы с сестрой. И 26 ноября 2007 года нотариально оформил завещание, которым всё принадлежащее ему имущество и квартиру завещал Кузнецовой Т.
Д. Отношения с Орловой были разорваны. Участия в судьбе отца она не принимала. Все заботы о тяжелобольном отце лежали на нас.
После продолжительной болезни отец скончался 13 декабря 2014 года. Сразу же после похорон Орлова потребовала раздела квартиры. Жена предложила ей все притязания решать в суде. Но Орлова избрала другой путь.
01 февраля 2015 года Орлова с взрослым сыном и ещё двумя людьми, которые не являются ни родственниками, ни наследниками, воспользовавшись доверием пожилой женщины, охранявшей квартиру по нашей просьбе, проникли в квартиру умершего отца и, несмотря на протесты этой женщины, похитили наиболее ценную часть имущества, принадлежавшего отцу. На наши обращения в местное РОВД и в районную Прокуратуру с просьбой о помощи нам ответили отказом: « Родственники… Сами разберётесь…». Мы были вынуждены обратиться суд. Орлова представила суду справку инвалида второй группы, дающую ей право на обязательную долю в наследстве отца.
Многодневное судебное разбирательство, проходившее с грубыми нарушениями Закона, тоже не дало никаких результатов. Суд отказал в удовлетворении исковых требований. А похищенное имущество оставил «на хранение у Орловой Т. Д.
». 30 марта 2015 года (через два месяца после хищения наследственного имущества) Орлова обратилась к нотариусу с заявлением о выдаче свидетельства о праве на наследство. По неизвестной причине только через два года после подачи заявления – 01 июня 2017 года – нотариус ответила «Постановлением об отказе в совершении нотариального действия», в связи с тем, что «… нотариус не может определить состав наследства на день открытия наследства в бесспорном порядке». Орлова обратилась суд, но не с заявлением об оспаривании или восстановлении нарушенных прав, а с исковым заявлением с двумя исковыми требованиями: «- о признании права общей долевой собственности в праве на квартиру в порядке наследования; 2 — об определении порядка пользования квартирой согласно долям в праве на квартиру».
Цена иска 547 тысяч 479 рублей 93копейки. Ответчиком Орлова указала Кузнецову Е. Д. Основным документом, представленным суду, было вышеназванное Постановление об отказе в совершении нотариального действия.
Предъявленные исковые требования – это требования об оспаривании прав, и априори не могли рассматриваться в исковом производстве. В соответствие с Законодательством, они выделяются в особое производство (статья 262 ГПК РФ). При этом второе исковое требование должно рассматриваться мировым судьёй (статья 23 ГПК РФ). Судья лишь косвенно «подправила» заявление Орловой – привлекла «к участию в данном гражданском деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика», нотариуса.
Мы никаких своих требований не заявляли. Три дня было потрачено на разбирательство по делу, которое в правовом и процессуальном отношении «выеденного яйца не стоит», итог которого изначально был определён и понятен – части квартиры мы будем лишены. Суду неоднократно указывалось на то, что Кузнецова Е. Д.
Не является ответчиком по этим исковым требованиям. Но суд просто проигнорировал наши возражения. А при попытке настоять на их рассмотрении, судья пообещала удалить меня из зала заседания. Это казалось странным, но через год прояснилось.
В итоге судебным решением от 02 ноября 2017 года суд признал за Орловой Т. Д. Право общей долевой собственности на 7/16 долей в праве на квартиру и определил порядок пользования квартирой. Судебное решение вступило в законную силу.
В жилье Орлова не нуждалась (имея двухэтажный, полностью благоустроенный дом). Она небрежно забила куском ДСП дверь между комнатами, оставив зияющие щели, и сдала свою комнату сомнительным квартирантам. Квартиранты вели разгульный образ жизни, и соседи, пригрозив санкциями, вынудили Орлову выселить их. Орлова их выселила, и сразу же сдала квартиру узбекам-«гастарбайтерам».
Естественно, в этих условиях мы не стали переезжать из Хренового в наследованную квартиру. Будучи наследником, Орлова участия в расходах по содержанию квартиры не принимала. После смерти отца мы из семейного бюджета в полном объёме оплачивали жильщно-коммунальные услуги, общая сумма которых за три года составила 54, 7 тысячи рублей. Орлова категорически отказывалась оплачивать свою долю.
При замене счётчика воды в наследованной квартире произошёл разлом разрушенной сквозной коррозией водопроводной трубы (дом построен в конце 50-х годов прошлого века), вызвавший истечение воды из водопроводной сети в квартиру. Водопровод был восстановлен нами. Оплачивать свою долю аварийно-восстановительных работ Орлова также отказалась. После этих отказов Орловой в апреле 2018 года мы сочли несправедливым и нецелесообразным в одностороннем порядке нести расходы и подали в мировой суд иск о взыскании долгов Орловой.
Судебным решением от 22 мая 2018 года мировой суд не в полном объёме взыскал с Орловой долги по оплате жилищно-коммунальных услуг, а во взыскании с неё 3 доли наших расходов на аварийно-восстановительные работы водопровода нам отказал, «в связи с недостаточностью доказательств». До сего момента я старался предельно сжато рассказать непростую историю наших судебных тяжб. Не краснобайства ради, а для того, чтобы с максимальной доходчивостью передать атмосферу необъективности и предвзятости, в которой они проходили. Поверьте, я не пытаюсь вызвать жалость и сострадание, описывая их и последовавшие за ними события – считаю, что без этого было бы невозможно понять дальнейшее, которое оказались для нас каким-то нереальным кошмаром.
24 сентября 2018 года (то есть через10 месяцев после вступления судебного решения в законную силу) Орлова обратилась суд с заявлением о взыскании судебных издержек, понесённых ею в ходе судебного разбирательства по вышеупомянутому делу «О признании права общей долевой собственности в праве на квартиру и об определении порядка пользования квартирой», на общую сумму 45 588. 52 рублей (сорок пять тысяч пятьсот восемьдесят восемь рублей 52 копейки). Ответчиком указала Кузнецову Е. Д.
Орлова – предприниматель, особа меркантильная и расчётливая. Это только недееспособный мог заплатить такую сумму за то, что будет сделано бесплатно (600 рублей госпошлины). В данном случае суд выполняет работу нотариуса. Судебное производство возобновилось в рамках данного дела и тем же судьёй, принявшим судебное решение по данному делу.
Де-факто, в нарушение статей 200, 201 ГПК РФ, определением суда было принято решение о проведении дополнительного судебного разбирательства в рамках дела, производство по которому прекращено 10 месяцев назад, в связи со вступлением решения суда в законною силу. Данное судебное разбирательство, без сомнений, предопределяло вынесение незаконного судебного постановления в виде определения, дополняющего – реально изменяющего – судебное решение, вступившее в законную силу. Законом предусмотрена возможность пересмотра вступившего в законную силу судебного решения только в двух случаях: в порядке надзора или по вновь открывшимся обстоятельствам (раздел 4 ГПК РФ «Пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений»). Но в данном случае процессуальные действия судьи явно выходили за пределы сферы действия правил, диктуемых данным разделом, что предрешало вынесение незаконного судебного решения.
В результате хождения по многочисленным юридическим конторам (которых в любом городе не меньше, чем аптек) удалось «разговорить» и вызвать к откровенности нескольких «молодых, да ранних» адвокатов, целенаправленно задавая им, казалось бы, наивные, глупые вопросы. Они охаивали своих конкурентов, «в запале» не понимая, что говорят о себе лично. Из их откровений сложилась достаточно понятная схема изымания денег у «лохов», в виде взыскания с проигравшей стороны судебных расходов. (Явно, мошенническая.
) У каждого «соображающего» адвоката «в заначке» есть пачка кассовых ордеров с печатями и подписями. Клиент и адвокат вступают в сговор об оплате услуг «по результату» (то есть услуги адвоката до вступления постановления суда в законную силу не оплачиваются). В суд представляется только договор Доверителя с Поверенным в общем виде – без указания конкретных сумм за юридические услуги. Адвокат выигрывает дело… А если следует апелляция, а за ней кассация, он продолжает защиту.
Сумма «судебных расходов» только нарастает. Конечный результат, разумеется, будет известен только после вступления постановления суда 4 в законную силу. И вот тогда можно выждать, «дать улечься страстям», спокойно всё проанализировать, просчитать и, при наличии благоприятных условий, подать в суд ходатайство с приложенными ксерокопиями «серых» корешков кассовых ордеров. И взыскать с проигравшей стороны по максимуму.
(Особая находка – простаки, решившие защищаться в суде самостоятельно. Эти для большинства адвокатов, что «красная тряпка для быка» – « накажут по-полной, чтобы неповадно было экономить на адвокатских услугах».) А взысканные деньги можно поделить, не забыв «поделиться ещё с кем надо…». Со временем подлинники корешков уничтожаются.
«А если что…», то адвокатом деньги быстренько вносятся в кассу адвокатской фирмы. Но не всякому дано «на адвокатуру наехать, как и на судей!. » – они независимы.
«А как же с жёсткой подотчётностью – бухгалтеры, кассиры, начальство, наконец?. ». И звучал нестареющий, «до боли знакомый» примитивный ответ: «Все жить хотят – и эти тоже…».
А если адвокаты у сторон равной силы, и шансы сторон на выигрыш дела примерно одинаковы, то устраиваются «договорные матчи» в пользу того, кто больше заплатит. Все адвокаты в регионе знают и понимают друг друга. Абсолютное большинство клиентов о них ничего не знает, кроме, пожалуй, сведений из рекомендаций. В юридических кругах «снизу доверху» открыто оперируют такими понятиями: «Рынок юридических услуг», «выиграть дело», «проиграть процесс», «выигравшая (или проигравшая) сторона».
И ведь это действительно своеобразная состязательная игра на «судебных полях», на «белых пятнах» и в «дебрях» нашего Законодательства, имеющая отчётливо видимые признаки азартной игры «НА ДЕНЬГИ». А у нас, где рынок, где игра на деньги, там… Подобные «откровения» убеждают в объективности расхожего в народе мнения об «адвокатской мафии». Нет, это не добросовестная работа по защите прав и законных интересов нуждающихся в помощи, безграмотных в правовом отношении людей, оказавшихся в непростой жизненной ситуации (весьма часто искусственно созданной «оппонирующей стороной»). Вот только практический процессуальный механизм взыскания судебных расходов после вступления решения суда в законную силу никто из адвокатов не раскрыл.
Уклончиво отделывались общими, ничего не значившими фразами. (Сложилось впечатление, что они сами толком его не понимают. Впечатление потом подтвердилось.) Но две фразы привлекли внимание – показались любопытными: «Конституционный Суд разрешил…» и «Это позиция КС и ВС…».
В Интернете я внимательно ознакомился с мнениями юристов, изучил не один десяток определений, постановлений разъяснений КС РФ и ВС РФ. Выделить из огромного объёма юридической информации интересующие сведения об упомянутом процессуальном механизме оказалось занятием трудоёмким. Любой Закон доступен, комментарий к любой статье Закона доступен, но никакого официального сводного документа КС РФ или ВС РФ, чётко, логически законченно разъясняющего процессуальный порядок взыскания судебных расходов после вступления решения суда в законную силу, не нашёл. НЕТ ЕГО!
Оказалось, Позиция КС РФ или ВС РФ – это отдельная реплика, фраза или мнение высказанные в определениях, принимаемых ими в разные годы. Сразу же «бросается в глаза», сколь велика разница между положениями Закона и высказанными мнениями. ЭТО НЕ СТАТЬИ ЗАКОНА! Они глубоко не продуманны, не обладают стройностью, последовательностью, логической 5 завершённостью и, прямо или косвенно, вступают в противоречие с нормами действующего Законодательства.
В данном случае Позиции имеют следующую «правовую» последовательность: — «расходы на представительство в суде и на оказание юридических услуг включаются в состав убытков»;
— «вступление в законную силу решения суда не является препятствием для рассмотрения судом вопроса о судебных расходах»; — «Правовыми нормами гл. 7 ГПК РФ не установлен срок, в течение которого заявитель вправе обратиться с заявлением о взыскании судебных расходов
Поскольку правовая норма, устанавливающая срок предъявления требований о возмещении расходов на оплату услуг представителя, в ГПК РФ отсутствует, в соответствии с ч. 4 ст. 1 ГПК РФ подлежит применению аналогия закона и руководствоваться необходимо ст. 196 ГК РФ, согласно которой общий срок исковой давности устанавливается в три года».
Что это – лукавство или судьи КС и ВС просто Закон плохо знают и не понимают его? В ГПК РФ ПРИСУТСТВУЕТ «…правовая норма, устанавливающая срок предъявления требований о возмещении расходов на оплату услуг представителя»! Пункт 3) части 1 действующей статьи 201 ГПК РФ и вся статья, в целом, являются прямым продолжением главы 7 ГПК РФ – пункт 3) внесён в часть 1 статьи 201 ГПК РФ именно потому, что «Правовыми нормами гл. 7 ГПК РФ не установлен срок, в течение которого заявитель вправе обратиться с заявлением о взыскании судебных расходов на оплату услуг представителя».
Глава 7 ГПК РФ устанавливает правила «возмещения расходов», статья 201 ГПК РФ устанавливает процессуальный порядок и процессуальный срок «возмещения расходов». И без прямой и тесной связи главы 7 ГПК РФ и Статьи 201 ГПК РФ глава 7 ГПК РФ действительно была бы логически незавершённой. Следует акцентировать то, что Законодатель устанавливает особый порядок дополнительного разрешения всего трёх вопросов, неразрешённых в судебном заседании, в число которых входит вопрос о судебных расходах, выделяя судебные расходы в особую категорию, не входящую «в состав убытков» (это разные категории). При этом права лица, претендующего на возмещение судебных расходов, не нарушаются, а усиливаются правом на дополнительное разрешение вопроса.
Он может быть разрешён не только в судебном заседании до вынесения судебного решения по делу, но и после него – в период до вступления судебного решения в законную силу. Не только по смыслу статей 5, 6. 1, 11 ГПК РФ, но и по смыслу многих положений действующего Законодательства и, что немаловажно, по мнению многих видных юристов: «Никакие судебные акты, включая постановления Пленума Верховного Суда РФ, не являются нормативными правовыми актами. Суд — носитель государственной власти, компетенция которого состоит в применении права, а не создании правовых норм».
Нет в Законе упоминания о судебных актах ВС как об источниках правовых норм. Однако, Позиции КС РФ и ВС РФ оказались руководством к действию, обязательным к исполнению – применение положений Позиций мгновенно вошло в «судебные практики» по всей стране. Статья 201 ГПК РФ де-факто была уничтожена. Нет, она не отменена – в ГПК РФ присутствует и радикально не изменена (то есть она действующая), но судами при разрешении вопросов о судебных расходах не применяется.
В этом отношении она мертва – ОНА НЕ РАБОТАЕТ! 6 Но, что примечательно, судьи в определениях о назначении судебных разбирательств в рамках дел, производство по которым прекращено, в связи со вступлением судебных решений в законною силу, и выносимых определениях по судебным расходам, и адвокаты в своих заявлениях «Позицию КС и ВС» напрямую не упоминают – ссылаются на статьи ГК РФ и ГПК РФ, прямо или косвенно подходящие по смыслу (и, весьма часто, далёкие от него). Но «Позиция КС и ВС» в процессуальных действиях и постановлениях судов прослеживается чётко. Всё просто: достают через несколько месяцев дело из архива, (как с полки в своём кабинете во время вчерашнего судебного разбирательства), взламывают печать, расшнуровывают папку, рассматривают заявление «выигравшей стороны», определением суда взыскивают с «проигравшей стороны» заявленные суммы денег (явно, неразумно завышенные), подшивают определение и заявление к делу, опечатывают папку и отправляют дело в архив.
И, надо полагать, оспорить по Закону определение невозможно – решение суда давно вступило в законную силу и дело давно «закрыто». Преюдициальность… Но ведь просто так дело из архива не достанешь. Законом предусмотрена возможность пересмотра вступившего в законную силу судебного решения только в двух случаях: в порядке надзора или по вновь открывшимся обстоятельствам (раздел 4 ГПК РФ «Пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений»). В данном случае процессуальные действия судей и адвокатов явно выходят за пределы сферы действия правил, диктуемых данным разделом.
А ведь это – противозаконное, самовольное возобновление производства по делу, производство по которому прекращено, в связи со вступлением решения суда в законную силу. Описанная ситуация, это не единичный прецедент. В многочисленных отзывах на соответствующих сайтах и форумах приводится масса других фактов «теневого» применения судами общей юрисдикции «новаторских» положений, сформулированных Позициями Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ и так называемыми «Судебными практиками», прямо или косвенно, частично или полностью противоречащих правовым нормам действующего Законодательства РФ. Вот только в этой разноголосице мнений «не слышен голос» Законодателя.
ПРОДУКТ ЕГО ИТЕЛЛЕКТУАЛЬНОГО ТРУДА «режут, перекраивают и грубо перешивают», но он не защищает своё нарушенное авторское право. Но вред не только в нарушении его авторских прав, это порождает реальные, ощутимые нарушения прав и законных интересов миллионов живых людей – россиян, и часто калечит их судьбы. Позволю себе высказать свою ГРАЖДАНСКУЮ ПОЗИЦИЮ – позицию рядового гражданина России, испытавшего на себе незаконность, предвзятость и недобросовестность, царящие в судах первой инстанции: Все эти «новаторства» вносят в процесс осуществления правосудия неразбериху, порождают сумятицу в умах добросовестных юристов, ограничивая рамками «позиций» их внутренние убеждения, их знание и понимание Закона, и предрешают незаконность судебных постановлений. Но при этом предоставляют широкий простор для изощрённой противоправной деятельности разного рода аферистов и мошенников от юриспруденции!
ЭТО ПРАВОВАЯ АНАРХИЯ, ПОРОЖДАЮЩАЯ ПРЕСЛОВУТЫЙ «СУДЕБНЫЙ ПРОИЗВОЛ», – ЯВЛЕНИЕ ВРЕДНОЕ И НЕДОПУСТИМОЕ В ПРАВОВОМ ОБЩЕСТВЕ! 7
И КТО-ТО ДОЛЖЕН ЕЁ ОБУЗДАТЬ! ЭТО БУДЕТ НЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВОМ В ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ, А НАВЕДЕНИЕМ ПОРЯДКА В ОДНОЙ ИЗ СТРУКТУР ГОСУДАРСТВЕННОЙ СИСТЕМЫ! Аргументированная активная защита наших прав и интересов в данном процессе судом была проигнорирована. Ответ был до примитивности прост: «Вы всё равно в этом ничего не понимаете».
А при попытке настоять на рассмотрении наших возражений, судья пообещала удалить меня из зала заседания. Судебным решением Бобровского районного суда от 09 октября 2018 года с Кузнецовой Е. Д. В пользу Орловой было взыскано 35 тысяч 600 рублей.
При полной непричастности к решению Орловой своих проблем, мы должны принудительно заплатить ей четыре месячные пенсии жены. И в настоящее время частями выплачиваем их. Вопиющая несправедливость произошедшего повергла нас в депрессию. Долгое время мы находились в стрессовом состоянии и, как говорится, «сидели на таблетках».
Дети настаивали – требовали, – чтобы мы всё бросили и переехали к сыну. Настояли… Дочь и сын вскладчину купили в Майкопе половину саманного дома на двух хозяев (саман – это высушенный на солнце кирпич из глины, перемешанной с соломой) и «поставили нас перед фактом». Понимая бесперспективность и бессмысленность борьбы с Орловой и судебной системой, мы продали свою долю в наследственной квартире, «бросили на произвол судьбы» свою прогнившую избёнку и полтора месяца назад переехали в Майкоп. Всё, казалось бы, наладилось… Но Орлова «достала» нас и здесь.
В начале февраля жене позвонила секретарь мирового судьи Новоусманского района Воронежской области и сообщила, что Орлова подала в суд исковое заявление с требованием взыскать с Кузнецовой Е. Д. Судебные издержки в размере 14, 5 тысяч рублей. Сообщить какие-либо подробности по делу секретарь отказалась: «Всё узнаете в судебном заседании».
Это было грубым нарушением Законодательства. Материалы дела суд нам не присылал – мы были в полном неведении, каким образом себя защищать. До судебного заседания оставалось пять дней – времени на подготовку практически не было. Разумеется, мы понимали, что речь идёт об издержках, «понесённых» Орловой в ходе судебного разбирательства по нашему иску о взыскании с неё долга за жилищно-коммунальные услуги и восстановление водопровода в наследованной квартире, и что предстоящее судебное разбирательство будет проводиться по уже известному нам сценарию.
Электронной почтой послали в мировой суд заявление о недопустимости подобных нарушений, потребовали перенести судебное заседание, выслать нам материалы дела и предоставить нам время для подготовки. Суд перенёс судебное заседание на 05 марта 2019 года. До сего дня материалы дела к нам не поступили. Вновь, как и в прошлый раз, судебное производство возобновилось в рамках дела, судебное решение по которому вступило в законную силу (восемь месяцев назад).
Сам факт возобновления производства по делу и последовавшие за ним процессуальные нарушения, заведомо, предрешают вынесение незаконного и необоснованного судебного постановления. По горькому опыту знаю, что нашу аргументацию и доказательства суд проигнорирует и принудительно заставит нас отдать Орловой две месячных 8
пенсии жены. Отдать в дополнение к тем реальным убыткам, что мы понесли в результате судебного произвола, заплатив за признание права собственности Орловой на 7/16 наследуемой квартиры, за её уклонение от выплаты части долга по содержанию квартиры и долга за восстановление нами водопровода. Общая сумма выплат составит 50, 1 тысячи рублей. Для кого-то это мелочь, но для нас это ощутимое лишение средств к существования на полгода.
Но не это самое главное. Я осознанно не называю фамилии должностных лиц – суть не в фамилиях и дисциплинарных взысканиях. Просто противно чувствовать себя бесправным, обворованным и униженным «лохом», права которого цинично нарушают, казалось бы, серьёзные люди в форме и чёрных мантиях, призванные защищать эти права, а люди без чести и совести, пользуясь их попустительством, обирают тебя! Орлова наперекор воле покойных родителей просто маниакально старалась урвать часть наследства, не стесняя себя даже рамками Закона.
И ведь этим она сколь-нибудь значимо своё благосостояние не повысила − у неё и так всё есть. Живёт в большом двухэтажном, полностью благоустроенном доме с двумя неженатыми великовозрастными сыновьями. Явно не бедствует ─ арендует офис в центре Воронежа, составляет астрологические прогнозы для клиентов, учит скорочтению, занимается коррекцией психологии детей, отстающих в учёбе, коррекцией их речи. И, надо полагать, имеет достаточные доходы от успешной предпринимательской деятельности.
Для неё это соперничество в дележе пыльной наследственной рухляди ─ азартная игра ущемлённого самолюбия с двуединой целью: напакостить и унизить. Любой ценой она лишала нас возможности поселиться в квартире умерших родителей. И добилась своего. Однажды пообещала «раздеть нас до нитки и по миру пустить».
Сейчас планомерно осуществляет своё обещание. Деяния Орловой умело направляет опытный, изощрённый юрист (скорее, аферист с юридическим образованием). И Орлова открыто бахвалится этим, а на предостережения о противоправности её действий ухмыляется: «А мне за это ничего не будет! ».
И ей действительно «за это ничего не будет». Мы в тревожном ожидании – не знаем, чего ещё можно ожидать от Орловой, но уверены, что она не остановится. Да, она больной человек, инвалид второй группы, но ведь это не может быть оправданием её недобросовестных, противоправных деяний. Знающие люди утверждают, что у нас нет никаких шансов на восстановление справедливости.
Как быть?! Денег для оплаты услуг «дорогого» адвоката у нас нет – защищать свои права и законные интересы в суде приходится самим. Мы не просим Вас о практической юридической или административной помощи: о предоставлении адвоката, в частности (что, конечно, было бы предпочтительно), и тем более, о прямом вмешательстве в судебное разбирательство, (что совершенно недопустимо).
Но Вы утверждаете своей подписью Законы Российской Федерации. Понимаю, что такой должности нет, но порой Вас называют Верховным Законодателем РФ. Я позволю себе обратиться к Вам именно в этом качестве – как к Верховному Законодателю Российской Федерации. Убедительно прошу Вас ответить всего на четыре вопроса: 1.
Что, применительно к описанному мной случаю, обладает большей юридической силой: Гражданский Процессуальный Кодекс РФ или Позиция Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ, сформулированная в Определениях, Разъяснениях и других актах, принимаемых ими? 9 2. Является ли существенным нарушением норм материального права или норм процессуального права применение судами общей юрисдикции положений, сформулированных Позициями Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ и так называемыми «Судебными практиками», прямо или косвенно, частично или полностью противоречащих правовым нормам действующего Законодательства РФ? 3.
Является ли законным самовольное возобновление производства по делу, по которому производство прекращено, в связи со вступлением решения суда в законною силу, предпринятое по ходатайству или заявлению лиц, участвовавших в деле, отдельным судом или судьёй первой инстанции по основаниям, находящимся за рамками положений, утверждённых разделом 4 ГПК РФ «Пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений»? 4. На данный момент Статьи 200 и 201 ГПК РФ Конституционным Судом РФ не признаны противоречащими Конституции. И Законодателем они не признаны утратившими силу (проще говоря, не отменены).
Они действующие. Является ли законным применение судами положений, сформулированных Позициями Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ и так называемыми «Судебными практиками», вместо правил, утверждённых действующими Статьями 200 и 201 ГПК РФ? Столь же убедительно прошу Вас под ответами поставить свою подпись. Опасаюсь, что ответы неизвестного чиновника из Вашей Администрации суд просто проигнорирует.
Позиция (и даже просто мнение) Верховного суда для нижестоящих судов имеет не только большую юридическую силу, чем «всё остальное, вместе взятое», но является указом, обязательным к исполнению. С глубоким уважением! Кузнецов А. С.
28 февраля 2019 года 10